В этой статье вы найдёте
Все, кто хоть немного интересуется историей, конечно же знают что был такой бой, который впоследствии назвали, «Атакой мертвецов«. И конечно же известно, что этот бой был при обороне крепости Осовец во время Первой Мировой Войны. Другая часть публики знает выражение «русские не сдаются». И лишь немногие могут соотнести эти два понятия, так как по теории, именно после этой Атаки мертвецов вышло в обиход это известное на данный момент выражение. Тогда, 24 июля (6 августа по современному календарю) 1915 года, была предпринята контратака 13-й роты 226 Землянского полка. Это вкратце, подробнее же рассмотрим с разных сторон это событие чуть ниже. Оборона этой крепости стоит на одном постаменте стойкости духа русского солдата, как и оборона Брестской крепости во время Второй Мировой.
Предисловие
Общеизвестный факт, что именно немцы впервые применили отравляющие вещества в годы Первой Мировой Войны. Одним из первых зарегистрированных фактов массового применения отравляющих веществ, была осуществлена 22 апреля 1915 года под Ипром против 55 пехотной дивизии русских. Хотя по некоторым данным, были и более ранние следы применения этого оружия. Так, например, зафиксирован факт использования снарядов с ксилилбромидом в январе 1915 года под Варшавой. Однако, это не отравляющее или удушающее вещество, а скорее слезоточивое.
Тем не менее, применение как отравляющих веществ, так и слезоточивых, для всех союзников, в том числе, России, оказалось очень неприятной военной новинкой. А противогазы перестали поставлять в войска и выпускать ещё в 1899 году ввиду того, что по Гаагской конвенции, все участники должны отказаться применять отравляющие вещества и их компоненты.
Есть много подвигов, о которых необходимо помнить. Один из них, это бой служебных собак против фашистов во время Второй Мировой Войны.
Но Германия нашла лазейку в Гаагских соглашениях. В них ничего не говорилось про газобалонные атаки, лишь про использование снарядов с отравляющими веществами. Формально они ничего не нарушили. Лишь после первых газовых атак в союзных странах начали лихорадочно возобновлять производство защитных средств. В первую очередь в войска поставили марлевые повязки, предохранительные маски. К сожалению никто не знал от чего и как правильно шить эти средства защиты, поэтому и качество хромало. В результате ошибочного использования в качестве пропитки масок чистого раствора гипосульфита, погибло много солдат. Так как, они не только не предохраняли от хлора, но этот состав вёл к повторному отравлению сернистым газом. Но к счастью, ошибка была быстро осознана и в дальнейшем пропитывать маски начали уже содой. Но действительно эффективным средство защиты солдат от отравлений стало изобретение противогаза Зелинского-Кумманта в 1915 году. Принцип его действия лежит в основе и современных противогазов.
О крепости Осовец
Это оборонительная крепость, построенная на реке Бобры в 50 километрах от города Белосток. Её построили с целью обороны прохода между реками Неман и Висла — Нарев — Буг, важнейших стратегических направлений Петербург — Вена и Петербург — Берлин. Оборонительные сооружения были возведены так, чтобы перекрыть основное магистральное направление на восток. Обойти крепость на этом участке было невозможно — мешала болотистая местность на севере и юге.
Крепостные сооружения начали возводить в далёком 1795 году после третьего раздела Польши. В связи с подготовкой к войне с Турцией в 1877 году, все работы по проектированию были прекращены. Начались снова они в 1882 году под командыванием генерала Р. В. Крассовского. В тот же период начали строить Центральный форт, или, как он ещё назывался, Форт № 1.
Затем на правом берегу Бобра возвели Форт №2, который получил название Заречный. Затем построили Форт №3, который получил название Шведский потому что там в 1708 году переправлялись войска Карла XII. Со стороны главного форта в сторону Форта №2 и Форта №3 были нанесены гласисы – земляные насыпи высотой около 2 метров. Они были направлены пологой частью в сторону вероятного удара противника. В итоге, в 1912 году некоторые строения крепости усилили: часть сооружений из кирпича была укреплена обсыпками из бутового камня и песка. Поверх них надстроили так называемые «железобетонные тюфяки».
Силы сторон и первые бои
К сентябрю 1914 года к крепости были стянуты значительные силы 8-ой германской армии — 40 пехотных батальонов. Они почти с ходу перешли в массированную атаку, попытавшись взять штурмом передовые траншеи. Уже к 21 сентября 1914 года, многократно превосходя союзников по количеству солдат, немцам удалось оттеснить полевую оборону русских войск до линии, которая позволяет вести артиллерийский обстрел крепости.
В немецком тылу были 60 штурмовых орудий калибром до 203 мм, что значительно превышало мощность крепостной артиллерии, основную часть которой составляли морально устаревшие 152-мм пушки образца 1877 года. В то же самое время из Кенигсберга немецким командованием к Осовцу было переброшено 60 орудий калибра до 203 мм. Тем не менее, обстрел начался только 26 сентября 1914 года. Через два дня немецкие войска предприняли атаку крепости, но она была подавлена шквальным огнем русской артиллерии. И на следующий же день русские войска провели две контратаки с флангов, которые вынудили немцев прекратить обстрел и отступать в спешке, отводя артиллерию.
За эффективные действия при обороне и успешное отражение нападения, комендант Осовца генерал-лейтенант К. А. Шульман был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени. Через некоторое время Шульмана отстранили от командования крепостью (только в сентябре 1915 года ему доверили 30-ю резервную пехотную бригаду). Был ли ранение генерала или что-то в его действиях не устроило командование – об этом история умалчивает. Гарнизон крепости возглавил бывший командир артиллерийской службы генерал-майор Н. А. Бржозовский. Он до 8 апреля 1915 года был временно исполняющим обязанности, а потом официально вступил в должность.
Немецкое командование поняло, что крепость не взять штурмом и осада может затянуться на продолжительное время. Чтобы увеличить дальность ведения огня крепостной артиллерией, из Кронштадта в Осовец доставили две 152-мм дальнобойные скорострельные пушки системы Канэ.
Попытка второго приступа крепости
22 февраля началась осада крепости. Второй штурм продолжался с февраля по март 1915 года. Для разрушения укреплений крепости и подавления её батарей немцецкие войска собрали несколько десятков осадных орудий калибром от 107 до 305 мм, а «вишенкой на торте» стали несколько мощнейших 420-мм орудий (неофициальное название – «Большая Берта»). Немецкие артиллеристы установили их на расстоянии, недостижимом для снарядов устаревших 107-мм и 152-мм русских пушек. При штурме укреплений бельгийской крепости Льеж двум «Большим бертам», как правило, достаточно было дня, чтобы вывести из строя один форт.
Каждый выстрел Берты оставлял воронку 5 метров глубиной и 15 – в диаметре, настоящий котлован! Вместе с артиллерией с воздуха работали крепость немецкие аэропланы. Противник предполагал, что при интенсивной бомбардировке русские сдадут крепость через сутки. Генеральный штаб Российской империи просил защитников продержаться 48 часов. При этом понимая, что задача практически не выполнимая. Ураганный огонь по крепости противник вел в течение недели, выпустив около 250 тысяч снарядов. Русская армия тратила столько на фронтах за 2 месяца. Крепость была окутана дымом из которого вырывались языки пламени, а земля дрожала.
К сожалению для немцев, они не знали о привезённых в Осовец двух 152-мм пушках Канэ. Впоследствии именно этот факт сыграл важнейшую роль в развитии событий. Дуэль артиллеристов (всего двух! морских пушек) системы Канэ против 17 батарей осадной артиллерии немцев завершилась с позорным счетом 8:1 в пользу русских. Немцы вновь спешно отступили.
В июле 1915 года началось новое масштабное наступление германской армии, частью которого стал третий штурм Осовца.
Внимание! Газы!
Третий, заключительный штурм непокорной крепости Осовец начали летом 1915 года. Ввиду того, что артиллерийская подготовка и пехотные атаки наспех, результата не принесли, немцы решили применить своё относительно новое оружие. Немцы развернули на своих позициях 30 газобаллонных батарей. Понадобилось 10 дней подготовки для того чтобы дождаться нужного направления ветра. И в 4 часа утра 6 августа 1915 года, дождавшись попутного ветра, начали выпуск хлора.
Хлор в итоге проник на общую глубину до 20 км, при этом сохранив поражающее действие на глубину около 12 км и до 12 метров по высоте.
Как было написано вверху статьи, никаких эффективных средств защиты от газа у русских солдат не было. В итоге 226-й Землянский полк, который держал оборону на направлении главного удара, понёс тяжёлые потери. 9-я, 10-я и 11-я роты были уничтожены полностью, в остальных держать оборону могли по несколько десятков человек. Русские артиллеристы, которые также попали под газовую атаку, не могли вести огонь. Выбывших из строя оказалось около 1600 человек, оборонявших крепость. Остальные получили не смертельную степень отравления.
Следом за газовой атакой немцы начали обстрел артиллерией, причём часть снарядов также имела химический заряд. Вслед за этим начала наступать немецкая пехота численностью в общей сложности до 7000 человек.
Подвиг подпоручика Котлинского
Немецкие войска без особого труда захватили первые две линии защиты, которые совершенно обезлюдели, и продвигались вглубь обороны в сторону Рудского моста. Захватив мост, немцы рассекли бы всю оборону русских войск и падение крепости было бы неизбежным.
Комендант крепости генерал-лейтенант Николай Бржозовский приказал контратаковать неприятеля в штыки «всем, чем можно».
Приказ контратаковать отдал командир 13-й роты Землянского полка подпоручик Владимир Котлинский. Вместе с остатками своей роты он повёл за собой еле живых бойцов 8-й, 12-й рот, а также 14-й роты, которые менее других пострадали от газовой атаки.
Зрелище было ужасающим: в штыковую атаку шли люди с лицами земляного цвета испещрёнными химическими ожогами , обмотанные тряпками (единственное русское средство защиты от газа). Солдаты харкали кровью и вместо криков «ура» издавали страшные, нечеловеческие хрипы.
Вот как описывает этот героический поступок немецкий солдат:
Меня стошнило прямо в противогазе. Желудочный сок и армейская тушенка залили стекла и перекрыли дыхание. С трудом найдя силы, я сорвал противогаз. «Господи, да что же это? Что!» — бесконечно повторял кто-то из наших. А снизу напирали все новые солдаты, и мы были вынуждены спуститься. Внизу мы начали продвигаться к центру плаца, туда, где висело русское знамя. Фельдфебель Бэр, который считался у нас атеистом, тихо повторял: «Господи, Господи, Господи…». Со стороны левого фланга и главных ворот к центру площади двигались солдаты других частей, прорвавшихся в крепость. Их состояние было не лучше нашего. Вдруг с правой стороны от себя я заметил движение. Мертвый солдат, судя по петлицам и погонам — русский поручик , приподнимался на локтях. Повернув лицо, вернее кровавое месиво с вытекшим глазом, он прохрипел: «Взвод, заряжай!». Мы все, абсолютно все германские солдаты, которые находились в этот момент в крепости, а это несколько тысяч человек, замерли в ужасе. «Взвод, заряжай!» — повторил мертвец, и вокруг нас зашевелилось месиво трупов, по которому мы шли к своей победе. Кто-то из наших потерял сознание, кто-то вцепился в винтовку или в товарища. А поручик продолжал двигаться, поднялся во полный рост, вынул из ножен саблю. «Взвод, в атаку!» — нечеловеческим голосом прохрипел русский офицер и, шатаясь, пошел на нас. И вся наша огромная победоносная сила в секунду обратилась в бегство. С криками ужаса мы бросились к центральному входу. Точнее, теперь уже к выходу. А за нашими спинами поднималась армия мертвецов. Мертвецы хватали нас за ноги, валили на землю. Нас душили, били руками, рубили саблями, кололи штыками. В спины нам раздавались выстрелы. А мы все бежали, бежали в диком ужасе, не оглядываясь, не помогая подняться нашим упавшим товарищам, сметая и толкая тех, кто бежал впереди. Я не могу вспомнить, когда остановился — вечером этого же дня или, может быть, следующего. Уже потом я узнал, что мертвецы были вовсе не мертвецами, а просто не до конца отравленными русскими солдатами. Наши ученые выяснили, что русские в крепости Осовец пили липовый чай, и именно он частично нейтрализовал действие нашего нового секретного газа. Хотя, может быть они и врали, эти ученые. Также ходили слухи, что во время штурма крепости от разрыва сердца умерли около ста германских солдат. Еще несколько сотен были забиты, зарублены, застрелены восставшими из ада русскими. Русскими, которые, как говорили, почти все на следующий день умерли. Всех германских солдат, участвовавших в этой операции, освободили от дальнейшей военной службы. Многие сошли с ума. Многие, и я в том числе, до сих пор просыпаются по ночам и орут от ужаса. Потому что нет ничего страшнее мертвого русского солдата.
Несколько десятков умирающих русских солдат обратили в бегство пехоту немцев. В ходе боя за первую и вторую линии укреплений был смертельно ранен подпоручик Котлинский. Несмотря на это, к восьми часам немецкий прорыв был ликвидирован полностью. К 11 часам дня стало понятно, что крепость выстояла.
Биография героя
Владимир Карпович Котлинский родился в городе Остров Псковской губернии. Отец из крестьян деревни Веркалы Игуменского уезда Минской губернии, теперь территория Шацкого сельсовета в Республике Беларусь. Имя матери в доступных источниках прямо не указано. Высказано предположение, что это телеграфистка станции Псков-1 Наталья Петровна Котлинская. Также предполагается, что в семье был как минимум ещё один ребёнок, младший брат Владимира, Евгений (1898—1968).
После окончания реального училища в 1913 году Владимир Котлинский сдал экзамены в Военно-топографическое училище в Петербурге. Летом 1914 после первого курса юнкера проходили стандартную геодезическую практику под Режицей в Витебской губернии.
19 июля (1 августа) 1914 года, день объявления войны Германией России, считается первым днём Первой мировой войны. Через месяц в училище состоялся досрочный выпуск юнкеров и их распределили по частям. Владимиру Котлинскому был присвоен чин подпоручика и он был прикомандирован к 226-му пехотному Землянскому полку. В дальнейшем именно этот полк вошёл в состав гарнизона крепости Осовец.
О деталях службы Котлинского до его подвига известно немного. В статье «Подвиг псковича», напечатанной в 1915 году уже после его смерти, в том числе говорится:
Европейская пресса, в частности майор Спалек позднее писал в польском журнале «Saper i Inżynier Wojskowy»: